Немецкий профессор о памятниках индустрии в туризме

Вольфганг Эберт, профессор

В моём выступлении речь пойдёт о более, чем 60-летнем опыте. Но вы спрашиваете: "Сколько же лет этому парню?" На самом деле, мне всего лишь 64. Всё это началось, когда мне было четыре года, и я увлёкся железными дорогами. С тех самых пор я путешествовал по миру, досконально изучил каждый город, где я бывал. И сегодня я счастлив иметь дело со всевозможными поездами в Германии. Ведь момент изобретения парового двигателя знаменовал собою, ни много ни мало, а начало промышленной революции. В течение жизни я учился, проводил междисциплинарные исследования. То есть я вполне подготовленный специалист в области "промышленной истории".

Очень скоро у меня появилось чувство, что я должен делать что-то другое, что-то более весомое для общества. И тогда я направил свою энергию в русло маркетинга и туристического бизнеса. И это важно не только для туристов, но также и для каждого из нас, исследователей. Лично я не перестаю болеть за то, чтобы люди больше узнавали о том, какие интересные места можно встретить и у них на родине, и в других странах. Например, вы (извините, я вас ни в чём не хочу упрекнуть), спросили меня сегодня, является ли индустриальное наследие исключительно европейской проблемой. Для таких, как я, который занимается этим много лет, это очень странный вопрос. Конечно же, нет! Например, Мексика является одним из крупных центров мирового промышленного наследия. И она превратилась в него только в последнее десятилетие.

Концепция сети ERIH.net заключалась в том, чтобы объединить много культурных объектов под одним общим брендом, как Кока-Кола. То есть сделать веб-сайт, развесить на стенах плакаты, чтобы продвигать всё это дело на рынок. Конечно, объекты индустриального наследия представляют собой особое предложение, но однозначно это не некий узкоспециализированный рынок. Когда я сегодня утром слушал своих коллег, я в ужасе раздумывал, о чём говорят все эти люди. Их речи произвели на меня удручающее впечатление. Неужели мы, последователи идеи сохранения индустриального наследия, находимся в меньшинстве?

На самом деле, никаких причин для грусти у нас нет.

Мы ведём постоянный мониторинг посещаемости бывших промышленных объектов. Одно из таких исследований было проведено восемь лет назад, и тогда наши достопримечательности посетило 57 миллионов человек. Разве можно после этого говорить, что мы занимаем рыночную нишу "для избранных"? Вы знаете, сколько людей посещают музеи искусств в Европе? Три миллиона! Вот, где меньшинство! А мы – сила! Мы – впереди! Мы – в топе! Всё это интересует людей в гораздо большей степени, чем вам кажется!

Это не только здесь, а везде! И в Америке! И в Азии тоже скоро последуют нашему примеру, как всегда, в свойственной им одним манере. Нет никаких причин всё время убеждать себя и друг друга, что мы должны за что-то бороться! Нужно следить за общественными настроениями. Дело в том, что мы не только не в меньшинстве, но мы ещё и модные. Молодёжь нас любит! Одно из направлений в музыкальном авангарде так и называется – "индустриальное музыка", и это тренд сегодняшнего дня, с этим невозможно спорить!

Если вы хотите выдвигать что-то на рынок, то вы должны понимать, что турист не путешествует по местам, он не решает, ехать ли ему в Латвию, в Ригу, или куда угодно, он делает выбор по поводу темы путешествия. Например, основная тема для Балтийский стран – это природа. И этим дестинациям нужны какие-то символы для привлечения туристов. Для Парижа таким символом, естественно, является Эйфелева башня. Но понятно, что туристы едут не на Эйфелеву башню, они путешествуют в соответствии с какой-то темой, а Эйфелева башня – это символ и одно из мест, которое можно посетить.

У нас был большой экономический успех. Я это вам говорю, как основатель сети крупнейшего промышленного района в мире. Это Рурский регион. У нас было 600 тысяч посетителей в 1997 году, а живёт на этой территории семь миллионов человек. Так было, когда мы только начинали развивать нашу туристическую сеть, а сейчас у нас 18 миллионов посетителей, из которых 12 – это гости из зарубежья. Это послужило причиной для того, чтобы регион был объявлен "культурной столицей Европы", и это стало одним из самых значительных результатов в истории этой инициативы. Из-за большого количества посетителей, вместо расходов на поддержание этого титула, в регионе получили ещё и прибыль.

Сохранение исторического наследия промышленных регионов – это ещё и экономическая подпитка для промышленных городов, поскольку есть города, находящиеся в упадке. Это то, что вы можете называть "устойчивый туризм"! Индустриальное наследие – это ресурс на будущее.

Коллеги! Пожалуйста, путешествуйте, смотрите места. Если кто-то сталкивается с проблемой, то у других уже обязательно будет её решение!

Я люблю железные дороги, этот запах и всё такое. Но я не люблю железнодорожные музеи, потому что они рассказывают о технологиях, а не об истории. Им нужно изменить свои подходы. Перемены уже происходят. И вот вам два удачных примера - Немецкий музей паровозов и Голландский государственный музей железных дорог. Вместо представления локомотивов и двигателей, они обращаются к истории экспоната. Люди обожают слушать рассказы! Например, когда человек стоит перед старинным локомотивом, первый вопрос, который возникает у него в голове это не "ой, как это здорово!" – а – "смог ли бы я сам управлять этой фантастической машиной"? Все вещи, на которые мы смотрим в своей жизни – это зеркала. Мы изучаем себя через своё окружение и посредством этого окружения. Поэтому люди хотят узнавать о других людях, в том числе и о тех, кто жил до них.

Но вернёмся к нашей теме про железные дороги.

Самые успешные книги, относящиеся к истории железных дорог – это рассказы о машинистах. Читателей эта тема интересует больше всего, потому что на месте этих машинистов мог оказаться кто угодно, и даже они сами. Все-все, абсолютно все задаются вопросом, "а как бы я чувствовал себя на его месте"? Такой вопрос встаёт перед любым человеком тогда, когда он сталкивается с тем, чего он никогда не видел.

Вы знаете, у нас есть сайт, где мы рассказываем о развитии местного производства, как это работало, что было сделано, но история наших заводов тесно связана с историей Европы. Если вы зайдёте на ERIH.net, наш веб-сайт, то найдёте там раздел биографии. В глобализации нет ничего нового, это неотъемлемая часть индустриализации с самого момента её начала. Если учитывать транснациональный характер этой истории, то она не может не вызывать интереса. И там есть так много частных эпизодов, интересных. Мы их не рассказываем, но, мне кажется, что рассказывать об этом нужно!

Мы сейчас готовим новое gps-приложение для айфона и для андроида. И если вы приедете в Ригу, в Латвию, то можете легко найти какой-нибудь музей. Вы загружаете это приложение, и оно вам рассказывает, какие объекты индустриальной истории находятся рядом с вами.

Как я уже говорил, для начала необходимо сделать ваш объект привлекательным. Должны быть какие-то крупные и эффектные символические "маячки", которые будут привлекать к другим объектам, связанным с индустриальным наследием. У нас есть региональные маршруты. И когда мы говорим об этих маршрутах, мы, прежде всего, вспоминаем Верхнюю Силезию. Это самый показательный пример, ни в одном другом месте такого нет! Что они сделали? Например, город Забже в Верхней Силезии. Они переименовали город и добавили подзаголовок "Забже – столица индустриального наследия". Это город на месте старой угольной шахты. Что они сделали и собираются сделать в ближайшее время – это сенсация!

Итак, тематические маршруты. Когда ты в маркетинговом бизнесе, ты очень быстро учишься. "Приезжайте в Ригу" - это не мэсседж. Это вообще ни о чём! В этом нет содержания! "Кока-Кола" тратит миллиарды на рекламу своей продукции по телевизору. И, что не менее важно, персональное обращение. Когда человек принимает решение, что купить, в 80 % случаев основную роль играют рекомендации знакомых. Это до сих пор так. И "сетевой маркетинг". Мы хотим, чтобы все поняли, что мы не соревнуемся с другими объектами, мы сотрудничаем, мы говорим, что "можно было бы заехать ещё туда и туда". И это мы называем "сетевой маркетинг". Но это будет работать только в том случае, если все будут вести себя так же. Если где-то на ресепшн в какой-нибудь гостинице человек не будет качественно работать, то у нас упадёт посещаемость, в целом, по сети. С другой стороны, следует признать, что рекламная кампания на общеевропейском уровне невозможна, потому что никто не будет за это платить. Кое-что мы всё-таки делаем вместе с Брюсселем. Мы работаем со специальными событиями. И мы это называем "экстрашифт" (дополнительная смена). К примеру: "посети все памятники индустриального наследия Европы за одну ночь!" Мы убеждены, что это хорошая концепция. В Руре этим занимаются вот уже десять лет, и этот опыт был перенят в Силезии. Это самая лучшая рекламная модель, которую вы только можете себе вообразить! За исключением, конечно, персональной рекомендации.

У нас есть база данных по европейским достопримечательностям, которые имеют отношение к индустриальному наследию, 28 тысяч позиций. Но не у всех из них есть туристский потенциал, и очень часто они представляют собой какие-то развалины в лесу.

Вернёмся к вопросу об устойчивом развитии туристской отрасли. Когда мы говорим об устойчивости, большинство подразумевают под этим термином экономику. Но я бы хотел, чтобы вы подумали об экологическом аспекте концепции устойчивого развития. В Германии мы всегда подразумеваем под этим термином и экономическую, и экологическую составляющие. Сохраняя производственные здания, мы восстанавливаем экологический баланс. А если мы разрушим эти здания, то мы разрушим и сокрытую в них энергию. И тогда мы должны были бы построить что-то новое, для этого тоже нужна энергия. С точки зрения экологов и концепции устойчивого развития, лучше переоборудовать уже построенные здания, чем строить новые. Когда сегодня речь шла о повторном использовании, мне очень хотелось поднять руку и сказать, что это всё уже придумано и работает. Просто сейчас это стало модным. Можно найти тысячу мест, где всё это реализуется, и здания получают новую жизнь в новом качестве.

Вы знаете, что компания "Нокиа" начинала с производства кабелей? У них был большой завод в Хельсинки. И когда они вышли из этого бизнеса, они продали этот завод муниципалитету для того, чтобы приспособить его помещения для других целей. И сейчас это многофункциональный культурный центр. 5000 человек, работающие в этом центре, приносят прибыль более 100 миллионов евро. Согласно нашим данным, в Америке имеется 10 000 примеров повторного использования зданий. И я думаю, что сообщества архитекторов должны иметь это ввиду.

Я работал над проектом большого порта со знаменитым архитектором Дэниэлом Либскиндом. И в начале реализации проекта он был уверен, что всё это так называемое "наследие" нужно снести на корню и отстроить порт заново. К счастью, проект провалился из-за нехватки денег. И в этой рабочей группе я был в меньшинстве, я предлагал отреставрировать имеющиеся здания. И я встретил Дэниэла год назад, он сказал, что я был прав. И сейчас мы применяем этот подход при строительстве даже таких зданий, как Всемирный торговый центр. Профессионалы извлекают уроки. И если дать им свободу, то чаще всего они будут очень хорошо делать свою работу. Всего десять лет назад архитекторы были моими врагами, но теперь это не так.

Последний тезис. Вы можете подумать, что этот тезис странный, но тем не менее. Что такое промышленная природа? Всё это очень важно для того, чтобы показывать туристам. Вместе с тем, это и обширная тема для исследователей. Как пример – проект по повторному использованию территории одного металлургического завода – 200 гектаров земли, где живёт большое количество видов хищников. Биологи заново открывают там некоторые научные факты. Они интересуются, как выглядит луг на заброшенной промышленной площадке. Понятно, что жизнь животных в этих условиях тоже отличается. И это важно также для биоразнообразия. Вспомните об этом, когда засомневаетесь в целесообразности повторного использования индустриальных зданий. Пусть в этом ландшафте природа займёт полагающееся ей место.

Электронную презентацию можно посмотреть здесь.

Перевод и обработка Кирилла Шекова